такое ощущение, что вчера хорошо напилась. но вчера ни капли не пила алкоголя, да, вечером был настрой как будто навеселе.
да и после 12 ушла спать, хотелось спать.
сейчас -- поздно проснулась и будто... хотя мне снились сны из той серии.
пару моментов:

читать дальше-- дрался, ломая шеи, когда пытались моего сына забрать насильственно от его матери (была в теле парня).
потом узнал, что это мой сын. тянуло к той девушке и её отпрыску, довольно сильно, хотя толком с ними не пересекался. а тут ещё и кто-то раньше меня прознал, что это мой ребёнок и пытались, вломившись в дом, захватить мать и ребёнка, шантажом заставить меня отказаться от владений и наследства.
когда услышал шум, вбежав в комнату, увидел, как двое, оба в чёрном, только разрезы для глаз и рта в полутьме видны, нагнулись над кроватью мальчика. громко хлопнул дверью и зажёг свет, пока те были в растерянности, бросился к кровати и скинул в сторону ребёнка, уворачиваясь от первых ударов.
они шли в рукопашную, ни какого оружия при них не было, даже простого ножа. узнаю кто прислал их!

-- видела стайку птичек. заметила большого птенца, он выпрашивал у родителя еду. тот дал ему червячка, а мелкий (птенец почему-то в три раза крупнее родителя был) крыльями хлопал и клюв держал открытым. вдруг родитель вытаскивает из его горла другого, как с себя птенца, мёртвого, переворачивает, обратно кладёт.
в теле девушки, пытаюсь отвернуться от увиденного, не смотреть на то, как крупный птенец довольно пощёлкивает клювом.

-- в теле девушки. в компании близких друзей ( две девушки и парень), собрались на завтрак и обсуждаем как у всех дела и тут называют имя -- друг вспоминает, что он должен приезжать.
иду на кухню за сладким соусом и почему-то начинаю готовить торг, сильно захотелось поэкспериментировать с одним рецептом к приезду гостя.
закончила полностью с оформлением, надо написать имя, но забыла. пошла спрашивать, а друзья уже прилегли. попытка растолкать их не увенчалась успехом и решаю, дождаться самого "гостя" и там быстро расписаться на торте.

-- скоро будет 17, я не хочу быть в родительском доме, под той нежно-жёсткой опекой. она убивает меня.
нахожу в бабушкиных записях один обряд: ребёнок и неприкосновенность.
родитель будет бояться огласки моего "позора" и отошлёт подальше от себя под предлогом.
выполняю всё, что указано в обряде и есть: забеременела и родила вскоре малыша.
мать никогда не шла против отца, её насильственно выдали, а дедушка был очень жёстким тираном. мать не была даже личностью, только оболочкой. она ни словом и не обмолвилась, ей было всё равно: родила я в браке или нет.
а вот родитель был в гневе, но руку ни на меня, ни на ребёнка не поднял. просто приказал своему поверенному взять младенца, увезти в глухую деревню, принадлежащей нашей семье, а меня следом отправят через неделю. чтобы не было подозрений, почему дочь такого знатного дворянина исчезла.
он умный, всё сделает так, что я буду чиста, зато избавлюсь от ненужной мне опеки.
так думала и знала.
через год я сбежала из той деревни и жила в крупном городе, под чужим именем, с другой историей жизни и мне это нравилось... пока однажды на пороге моей комнаты не появился отец с глумливой улыбкой:
- я знаю кто отец твоего ребёнка и что ты делала, чтобы забеременеть, - в руках он держал потрёпанную тетрадь. ту самую, бабушкину со старыми и бредовыми обрядами, казавшимися таковыми на первый взгляд.
- использовать это, чтобы вырваться и запечатать мужчину без его ведома, да так, что он бредит постоянно о какой-то женщине и не может её найти, да ты моя дочь! - в его голосе слышна неприкрытая гордость, он доволен моим поступком.
мне стало страшно. хотела сбежать, но не дали; какая же глупая.
я должна теперь играть по отцовским правилам. прости меня. его случайно увидела на балу и решила использовать, теперь использовать тебя будет мой родитель...

-- тропа уходить вниз, крутой спуск. дорога кажется такой знакомой, но на душе пусто.
подхожу к калитке, толкаю её и попадаю в мир железа, копоти и страданий. впереди меня мальчишка толкает тачку, гружёную кусками арматуры. через дыры в его рубахе видно как под кожей двигаются мышцы, да и мальчишка больно худой.
страдания и боль, бедность и рабство. иду дальше, всё это моё, но мне безразлично.
неба не видно из-за смога, рядом горят адским пламенем печи, сталь и железо плавятся в них.